Глава I «Творение»

Сегодня застыло светило. Я чувствую тепло. Здесь время не умеет бежать. Только течь. Моя скала, мой дом. Может ли у бога быть дом? У единственного – должен. Но что за бог без храмов, религии, поклонения? Последний из Рода, либо Падший. Падшим я не был, не приходилось этого чувствовать. Я был единственным из Рода. Это я как раз чувствовал. На межмирских тропах я был один. Вне всего я был один. Пришла пора творить. Когда богу скучно – он сотворяет. Получив силу от Источника, бог способен творить. Те, кто считают, что богами рождаются изначально – ошибаются. Можно быть носителем, но не быть полноценным. Каждый, кто сделает глоток из Звездного Источника – станет богом. Конечно, если в его жилах течет изначально божественная кровь. Если из Звездного Источника глотнет смертный – тварная плоть возьмет свое и Источник заберет его душу для переплавки. Сознание сольется с будущим богом.

Снова я говорю. Одиночество никогда не торопит. Можно говорить часами, днями, целыми годами и эпохами и никто тебя не услышит. Одному быть можно, но быстро сходишь с ума. Оттого и окружающих мирах начинаются эпидемии, катастрофы, природные катаклизмы. Это как закон Равновесия. Пресловутый и старый закон-страж, который ограждает меня, к примеру, разнести по кусочкам, скажем, вон тот мир. Хотя одновременно с этим законом для меня не существует запретов. Этот закон двуличен, как и любая монета. Я могу разнести вон тот мир и конкретно мне ничего не будет. Но эпидемии, катастрофы, разразившееся из-за моего опрометчивого поступка во всех окружающих мирах, погубят их с огромной скоростью. И чем больше я себе позволю, тем больше разрушений учиню. И в итоге, уничтожив все вокруг себя, останусь без силы. Сила сотворять дана всем богам. Но не все могут пользоваться ей одинаково. Когда я смогу создать лес, через который не пройдет ни один воин или живое существо за считанные часы, мне неподвластно создать лес, который бы приютил мириады зверюшек, народы и лесных духов. Может и создам, но с большим трудом, а какой-нибудь другой бог сделает это с такой же легкостью, с какой я создам непроходимые чащобы. Правда, сравнивать мне себя не с кем. Я один. Единственный бог без храмов и религии. Подо мной огромная скала, застывшая посреди межмирья, на которой я прочно стою, собираясь с мыслями. Здесь будет дворец-храм. Моя неприступная крепость, куда не пробьется ни один Падший и ни один Посланник. Я костьми лягу за эту крепость. И она послужит моей надежной защитой.

Я воздел руки высоко над головой, прося энергию творения войти в меня, наполнить меня силой. Зачерпнув побольше, я опускал руки, впитывая столько, сколько мог вместить. Да, боги имеют границы, они не бездонные сосуды. Возможно, сосуды бессчетного пользования, но не без дна. Я снова резко воздел руки, меняя облик скалы, на которой стоял. От моих ступней вверх устремилась ступенчатая витиеватая лестница, врезающаяся в громаду высоких стен из прочного антрацита. Многочисленные башни и переходы. Бойницы в стенах – пусть будет величественным и грозным. Ворот нет. Зачем они богу? Сердце дворца-храма – круговая коллонада, образующая алтарный центр. От Сердца будут отходить четыре входа-коридора, символизирующие четыре мои аспекта. Комнаты, кельи, многочисленные залы и, теперь тронный зал, Зал Неба. Здесь будут два трона. Чистое золото. Чистый хрусталь. Я и моя жена взойдем на Троны, и начнется Эра Равных. Так нас и прозовут - Равные. Она будет моей женой и будет равной мне. Она будет смертной до той поры, пока моя кровь не окажется в ее крови. Потом ей останется испить из Источника, чтобы она получила должную силу. До той поры, я – Затворник. Бог одиночка. Без сонма, храмов и религий. Без пророков, которые видят меня в своих снах и видениях и без поклонения молящихся. Дворец-Храм был готов. Я назову его Садрагар, Крепость Равных. Позже его заселят высшие жрецы и самые преданные адепты моей религии. Теперь у бога есть дом. И есть уверенность, что меня не найдут. Божественность, к сожалению, не дает всезнания. Лишь возможности. Я не первый, но хочу стать последним. Этого хочет каждый бог, но до меня этому сбыться пока еще не удалось. Не секрет, что были сонмы до меня. Падшие – теперь их зовут так. Они некогда были могущественны, правили со всей праведностью, жестокостью и милосердием. А сегодня – они забыты своими почитателями, либо их миры мертвы, либо они проиграли Битву. С предыдущим Родом случилось именно так. Они проиграли Битву с моим Родом. Я остался последним, пройдя через все лишения и гонения предыдущего Рода, бога Рейноса. Он правил центром скопления Эпохальных Сфер. Туда я отправиться не решился до сих пор. И без этого хватает дел. Я же останусь в Садрагаре до тех пор, пока не выйду на поиски своей жены в ближайший ко мне мир. Ближайшее скопление – скопление Драконьего Пламени. В один из его миров я и направлюсь на поиски. Но не сейчас. Пока течет Река Времени, а течет она по-разному для каждой сферы миров, я буду радоваться и восхвалять Хозяев Источника, что я жив и полон сил. Садрагар парил  в межмирье, никому еще неизвестный, никем не найденный, никем не обжитый. Жителем буду первым. Дам всходы травам, корни деревьям, огонь факелам. Замковая тишина, она здесь будет до той поры, пока в Садрагар не войдет моя жена, и крепость не наполнится ее смехом и шумом моих детей. Сейчас я прохожу по Залу Неба и сажусь на Золотой Трон. Трон по левую длань от меня пуст. Я погружаюсь в думы.

Каково быть богом? Похоже на жонглёра, который жонглирует множеством хрустальных сфер. Они ловко прыгают у тебя в ладонях, но стоит не поймать одну, она разобьется. И если для жонглера это – профессиональный провал, для бога это – катастрофа, от которой погибнет целый мир. Предыдущий Род ничего не ронял. Они долго управляли Великой Вселенной, пока не проиграли затянувшуюся Битву. И пришел наш Род. Но пришел не надолго, терзаемый Падшими и гибнущими мирами. Бог может связать себя с конкретным миром: сотворяя его, либо, основывая в нем большое количество своих храмов, от которых он будет получать сильные потоки энергии творения. И если этот мир погибает, то погибает и часть бога, связавшего себя с этим миром. Такова плата за творение и божественность. Боги не умирают – они сменяют друг друга, развоплощаются, становятся слабее, что угодно – но не умирают. Все, кто испил из Источника и по сей день живы, если это выражение здесь уместно. Но одним не молятся, другие слишком ослаблены своими мирами-пустышками, третьи же развоплощены и где-то выживают. В данный момент течения Реки Времени во всей Великой Вселенной – я Единый Бог. Но пускай об этом пока не знает никто. Я не бегу от обязанностей, я рассчитываю план. Здесь, в Садрагаре должны быть слуги. Но это после того, как моя жена переступит порог Дворца-Храма. Богу нужна армия. В мою пойдут те, кого изберут мои жрецы, которых я назначу позже. Всяческие расы будут преклоняться мне, все правители склонят голову предо мной и моей женой. В Зале Неба я создал подробную карту Великой Вселенной, вместив в нее почти все скопления. Мы долго спорили с нашим Родом о том, одни ли мы? Одна ли Великая Вселенная существует и как она безгранична. Мы отправлялись на ее края, но нас постоянно возвращали по каким-то важным делам. И чем дальше мы заходили, тем дальше расширяли свои познания и карту. Ответа так и не пришло, сферы миров молчали, мы спорили. Пока я не остался один, и спорить стало не с кем. В чем-то есть положительные стороны одиночества. Когда с тобой никто не спорит, все делают, как хочешь ты. Но просто потому, что ты сильнее. Это начинаешь понимать достаточно быстро. Уважают лишь единицы. Единицы же почитают. Это неправильно. Поэтому сейчас мне не нужны религии и храмы. До того, как нас не станет двое и мы не родим новый сонм. Интересно, в какой Род определят этот сонм летописцы? Подумать только, в битве и сварах мой Род умудрился истребить даже летописцев. Что ж, придется заняться всем самому, если только Падшие не ведут летопись без моего ведома. Я оторвался от созерцания Зала Неба и решил, что нельзя медлить с действиями. Божественность походит не только на жонглирование. Это – сон.  Когда обычное живое существо спит, его душа блуждает в мире грез – мы называем его Астрал. Многие одаренные магическими способностями существа путают Астрал и межмирье. Это разные пространства. Астрал – мир грез, желаний, сновидений. Межмирье – дорожки между мирами и, так уж сложилось – обиталище богов. Так вот, возвращаясь к теме божественности – живое существо, ранее этого не ощущавшее, почувствовало бы, что спит, и может быть везде, во всех местах мира одновременно, физически находясь лишь в одном. Душа бога невообразимо сильна. И наши тварные оболочки – это те образы, которые были даны нам от рождения божественными родителями. Мы можем с легкостью менять их, но истинная останется одна. Если же смертный становится богом… Признаюсь, летописи повествуют лишь о нескольких подобных случаях, сменить личину ему гораздо как сложнее, но для бога не существует границ, лишь рамки пресловутого Закона Равновесия.

Что-то я все «мы», да «мы». Я один. Последний. Не могу свыкнуться с тем, что боги уходят, развоплощаются, становятся Падшими… Для меня это не ново, но для моего Рода – в диковинку. Я сделал несколько шагов по последним ступеням лестницы, ведущей в Садрагар. Остановившись, я посмотрел на мою твердыню. Было поразительно тихо. Здесь, в межмирье, тем более, далеко от его предполагаемого нам центра было настолько тихо, что даже звук одной струны арфы летел бы здесь с эхом многие километры вперед. Я сошел  со своей скалы, зависнув в воздухе и сплетая прямо в воздухе буквально из ничего ступени, выглядящие словно сотни ростков какого-нибудь тропического растения. Они сплетались одна за другой, и я шел по ним вниз. Я спускался или, как бы сказали фанатичные пророки – снисходил.

Скопление Драконьего Пламени замерло предо мной во всей своей величественной красе. Сферы миров вращались, кружились, я двигал их осторожно, внимал каждому их ловкому повороту. Они чувствовали, что приближался бог. ХельнАр. Мир немолодой, со своими устоями и порядками. Здесь перекрещивались многие известные в этой сфере миров религии. Когда-то скоплением Драконьего Пламени правила моя сестра – богиня Астрида. Теперь приглядываю я.

Я сходил медленно. Мне некуда было торопиться. Моим временем была вечность. Когда я делал первые шаги в Хельнар, меня постигло предчувствие, яркое ощущение того, что спускаюсь я сюда не в последний раз. Предо мной развернулись картины возможных катастроф, прошлого этого мира, всего того, что было здесь в мое отсутствие. Я понял, что так многого не знаю, не знаю того, что происходит в моих же мирах. Род оставил меня одного, мое поколение перебило само себя. Я – слепой страж на руинах, оставленных отнюдь не после моих деяний. Сколько миров пришлось мне спасти и в сколько я еще не успел придти… Время для меня – вечность. Для них – нет. Поэтому я здесь. В Хельнаре. Тут – она. Моя жена. Я уже почти вижу ее. Почти чувствую. Ее имя ласкает мой слух. Я читаю ее ауру, я касаюсь ее души. Я рядом. Облака раздираются пышными драпировками вокруг моего тварного тела. Я снизойду к людям как выглядел, когда родился, в своем истинном человеческом облике. Две руки, две ноги, голова, как обычный человек. Мои волосы, длинною до плеч, темной короной покоятся на моей голове. Прямой нос высечен в скале, антрацитовые глаза широко раскрыты и взгляд их стремителен, но милосерден. Мое тело – тело обычного мужчины лет 35. По меркам этого мира я широк в плечах, поджар, высок. Из одежды на мне будет моя походная роба, мой посох – ветка иссушенного ясеня, кожаные сандалии и венок из листьев кедра, поддерживающий мои волосы.

В Хельнаре сегодня будет хорошая погода. Птицы будут петь о возвращении бога. Небеса лягут под ступни, облака выложат лестницу, и я опущусь на землю.

Горы. Бесконечным хребтом простираются здесь они вплоть до самого севера, где начинаются вечные снега. Высоко в этих горах раскинулась не одна деревня племени скаренов – некогда кочевого народа, сейчас нашедшего, наконец, свое пристанище. Издавна у скаренов царил матриархат. Великие Матери менялись на протяжении вот уже многих столетий. Женщина считалась скаренами высшим благом. Девочек с рождения холили и лелеяли, как будущих рожениц и хранительниц очага. И хотя мужчины выбирали женщин для замужества, все пары должны были получить благословление Великой Матери, которая обладала способностям к психическому воздействию. В разных мирах это называют по-разному. Кто-то шаманизмом, кто-то психическим каналом. Род называл это пси-контактом. Все Великие Матери скаренов имели определенную связь с Астралом, но сами магией это не признавали. «Дар женщине от Матери Природы» - так они это называли. Хотя далеко не каждая в племени имела к этому предрасположенность. Что действительно парадоксально, мужчины, живущие в этом племени могли быть какими угодно сильными физически, но ни один из них связи с Астралом не имел. Способности передавались лишь по женской линии.

Жили племена охотой и рыболовством, хотя было развито и земледелие – плодородные берега реки к этому располагали.

Именно здесь я и остановлюсь. Я ступил на землю высоко в горах, в нескольких лигах от скаренского поселения Сен. Светило жарко опаляло мне плечи.