Роальд поднимался по винтовой лестнице к Ледяному Трону. Он шел один. Штурм Цитадели шел полным ходом. Мужчина знал – скоро войска Альянса и Орды убьют последнюю надежду Короля-Лича на спасение и тогда останется лишь последняя битва. Последний… единый порыв. 

Так начиналась аудиенция, которой он ждал все это время. Но как и время течет неодинаково для каждого, так и то восхождение к Ледяному Трону было для каждого по-своему важным. Великоросс, уже немолодой паладин поднимался по винтовым хладным ступеням совершенно с другими мыслями. Он хотел отмщения. Справедливости. За все то, что натворил Король-Лич с того самого момента, как воссел на свой трон.

«С тех пор, как ты стал Королем, ты не убил даже ни одного паладина», - неслись мысли в его разуме, пока ноги сами покрывали шаг за шагом. Злой ветер врезался в забрало его шлема, которое было закрыто. Он прошел всю Цитадель ради того, чтобы увидеть выражение ужаса в глазах «бога смерти», как его называли врайкулы. В латных перчатках Великоросс сильнее сжал свой молот, не раз выручавший его в бою и всегда бывший с ним тогда, когда все остальное оставляло его. Вера в Свет была для него опорой, но он не верил в него с таким рвением, как Утер, не обладал фанатичностью Алонсуса Санрейна, милосердием Ланаэли Санрейн, в девичестве Печаль Солнца. В его глазах сейчас горело Праведное пламя отмщения. Такое же, какое полыхало в очах Фордринга. Роальд стоял перед Ледяным Троном.

- Что ты… - попытался спросить рыцарь смерти, как на площадку вбежали остальные герои и взошел сам Тирион Фордринг, сжимающий Испепелитель в своих дланях.

Король-Лич улыбнулся как-то обреченно и они заговорили с Тирионом. Великоросс, почетный член гильдии Рыцари Вечности, рыцарь Серебряного Авангарда, ученик Чародея Лайтхаммера и близкий друг Роальда, стоял и вслушивался в каждое слово проклятого Короля. Наконец их недолгий разговор был завершен фразой пожилого паладина, последнего их Первых:

- Что ж, да будет так. Чемпионы! Атакуйте! Герои Альянса и Орды ринулись убивать того, кто испортил жизни им и их родне, самое большое Зло во всем Азероте.

Великоросс вскинул молот в боевой стойке, руны вспыхнули на нем, рукоять едва ли не заполыхала и паладин бросился в бой с воинственным криком «За Альянс!».

Король-Лич не сдавался. Сейчас он бился в полную силу. Верные врайкулы, души, валькиры… В ход шло всё и все, кто мог защитить и безропотно умереть за своего господина. Валькиры налетели на героев. Кого-то хватали и несли, сбрасывая вниз с площадки вокруг Ледяного Трона, кто-то вступал с ними в схватку. Они казались непобедимыми. Грозные рабыни Короля-Лича, одновременно прекрасные и могущественные. Нужно было положить этому конец. Великоросс наконец отбившись от десятка душ, на него наседавших, бросился на одну из валькир, со всей силы разя молотом, но встретив мощный блок ее короткого клинка, был отброшен в сторону.

«Ничего, меня так просто не возьмешь… И не из таких передряг выбирались», - подумал паладин, сжимая молот сильнее, бросаясь в отчаянную атаку с занесенным оружием. Валькира хохотнула и быстрым, едва заметным движением с легкостью отбила его молот. Он хотел разить снова, вскидывая оружие на изготовку, тут сзади налетел Король-Лич, не удержанный и пятеркой воинов. Паладин развернулся, принимая удар Ледяной Скорби, отражая выпад за выпадом. Артас бился прекрасно, каждый его удар мог стать смертельным. Великоросс не сдавался, уже с одышкой отражая яростные атаки Короля. В этот самый момент сзади налетела валькира и с размаху вонзила свой острый, испщеренный пылающими рунами зазубренный небольшой клинок в спину Великоросса. Он не закричал, лишь зубы его заскрипели и лицо перекосилось. Клинок пронзил все доспехи с поразительной легкостью, косо войдя в плоть. Паладин отшатнулся, припадая на одно колено. Он обезоружил валькиру, но какой ценой… Латные перчатки уперлись в ледяную площадку, дыхание сбивалось и было тяжело забрать воздуха в разрывающуюся от боли грудь. Никто не видел того, что произошло. Ланаэль и Алонсус были слишком заняты, Чародей бросил взгляд на Великоросса, пытаясь прорваться к нему, но путь перекрыло поганище, это всеобщая свалка все продолжалась… Король-Лич изредка произносил фразы, наполненные тщеславием и самоуверенностью.

Великоросс умирал.

«Если уйти… то уйти непобежденным…» - проносились мысли в бешенном вихре. Разум отключился, в глазах потемнело, чтобы резкая вьюга белой вспышкой в его глазах открыла свои видения. Видения предсмертной агонии.

Великоросс стоит на причале Терамора. Там, где сейчас его семья, где его жена, сын… где он оставил все, что любил… Она поймет. Он же герой… Елена поймет своего бравого драчуна, своего праведного героя… Это ради ее же блага.

«Ради ее блага ты умираешь? Ради ЕЕ блага???» - ворвался криком вопрос из ниоткуда. На палубе возник юноша, рыжеволосый, улыбающийся и поманил его за собой. Паладин, не колеблясь, пошел за ним, легко узнавая в этом юноше себя в молодости. Куда он вел его? Конечно в дом. В их с Еленой дом. Юноша отворил дверь и Елена вскочила с места с радостным криком, бросаясь в объятия к Великороссу настоящему.

Она беззвучно открывала рот, что-то говорила, плакала от радости. Он только сейчас понял, что все происходило в полнейшей тишине. Не было слышно ни шума прибоя, ни птиц, ни голоса любимой жены, ничего…

«Уйти… непобежденным…» Он резко открыл глаза, превозмогая боль, встал. Грудь горела огнем и пронзалась болью. Клинок почти насквозь пронзил его по рукоять увязнув в тяжелой броне. Великоросс открыл рот и закричал. Чистый но яростный голос раскатился по сводам Цитадели Ледяной Короны. Королю-Лич даже не повел бровью. Он отбивался от героев, которые жаждали крови бога смерти.

Великоросс кричал, и этот крик привлек всю ту же валькиру, которая была удивлена, что ее жертва все еще жива и трепыхается после того, как клинок пронзил ее. Мужчина с нечеловеческим криком прыгнул на валькиру. В прыжке крутнувшись, он со всего маху опустил пылающий рунами молот на голову верной рабыни Короля-Лича. Валькира чуть осела, не вскрикнула, уходя молча. Крылья сложились и величественное создание растворилось в воздухе.

 Паладин свалился на колено, но нашел в себе силы встать. В шлеме было невыносимо жарко. Мужчина снял его. Его волосы были седы, как пепел. Валькира ли довела его, Король-Лич ли заставил поседеть, мысли ли о жене, то видение… он не знал и не чувствовал, что поседел. Еще недавно он был солнцеволос, но сейчас все краски ушли, как и стремительно уходила из его тела жизнь. Он выронил шлем, чувствуя, что слабеет. В этот момент Артас обернулся, крутнулся, отбивая несколько выпадов какого-то воина и с размаху вонзил Ледяную Скорбь в лед. Иссиня-черные молнии рассыпались по площадке, где проходила битва. Все рухнули замертво. Кроме Роальда. Спустя минуту рухнул на площадку и он.

«Тишина… вот так мы и проиграли…» - подумал напоследок Великоросс, не чувствуя уже ничего, как вдруг его душу начало втаскивать в тело обратно с отвратным чувством. Это была Ледяная Скорбь. Он чувствовал ее чудовищный холод и голод.

Тут Тирион выбрался из глыбы льда, пока Король пытался воскресить всех героев за раз, воздев Ледяную Скорбь высоко над собой. Паладин в невероятном прыжке рубанул Испепелителем по Ледяной Скорби. Два клинка встретились и Ледяная Скорбь дрогнула, расколовшись на осколки. Король обернулся с выражением ужаса на своем мертвом лице. Вихрь душ, вырвавшийся из Ледяной Скорби закружил его в смертельном потоке. Души пытались отомстить за все то, что Артас с ними сделал. Теренас Менетил, отец Артаса – одна из первых душ в клинке, вырвался на свободу и воскресил всех героев с помощью силы Света, к которой он воззвал и после смерти.

Теперь душа возвращалась с большей радостью, но тело уже не повиновалось. Клинок так и пронзал почти насквозь по косой тело Великоросса. Все встали и хладной площадки и довершали дело до конца.

- И вот я стою как лев пред агнцами. И не убоятся они. Им не ведом страх… - прохрипел Король-Лич, и после последнего удара Роальда, свалился вниз, выпущенный вихрем. Корона Превосходства слетела с него, откатившись. Он потянулся за ней, но достать не смог, так и упав на лед. Великоросс упал вместе с ним, чуть поодаль, рядом с подножием трона. Последнее, что он видел была смерть Артаса Менетила, Короля-Лича и воцарение Стража Проклятых – Болвара Фордрагона. После к паладину подбежал и склонился Чародей Лайтхаммер. Роальд сказал прощальные слова Артасу и встал рядом с Палладией.

По старческому лицу Чародея стекала слеза. Он терял того, в которого столько вложил, столькому научил, от которого столько получил и научился сам. Он терял друга… и даже больше.

- Живи… только живи… сейчас я все сделаю, погоди, - дворф попытался взяться за клинок, который косо торчал в спине Великоросса.

Мужчина поморщился от боли и взялся за руку старого друга, посмотрев в его глаза, попытавшись улыбнуться и помотал головой.

Челюсть старого Чародея затряслась, он понял, чего просил Великоросс. Чародей бы уже ничего не успел, раны были слишком серьезны. Глаза героя и доблестного паладина закрылись, чтобы больше никогда не открываться. Он ушел на покой. Его враги, все, кто причинил ему вред – были мертвы. Великоросс ушел непобежденный.

Среди криков победы и радостных возгласов, как и на любой войне, нашлось место молчанию и скорби об ушедших.

Тело паладина Великоросса Тераморского было спущено с вершины Ледяного Трона и доставлено на корабль с черными парусами, который отправился к нему домой, в Пылевые Топи.

Когда судно причалило к берегу, жители поняли, что корабль привез плохую весть. И хоть, гибель Короля-Лича вызвала всеобщее ликование, гроб, вынесенный с корабля был замечен сначала лишь одной женщиной. Она бросилась к нему первой, не найдя в толпе вернувшихся своего мужа. Елена открыла крышку, увидев Великоросса. Лицо его было серьезно, седые брови грозно сомкнуты на переносице, борода аккуратно покрывала его подбородок.

Она плакала в полный голос. Мужчины, подошедшие с корабля, попытались закрыть крышку и оттащить женщину, но она отшвырнула их так и не отходя от гроба. Сказывалось ее лихое прошлое и сила видавшего виды воина. Елена отошла от гроба лишь спустя час. На третий день было проведено отпевание и похороны. В соборе, где отпевали паладина стоял запах ладана и догорающих свечей. Ближе всего к гробу стояла его жена с накинутым на голову капюшоном и мальчик – его сын. Светловолосый красавец, такой же как отец, так рано оставшийся без мужской поддержки. Чуть поодаль стояла чета Лайтхаммеров и близкие друзья погибшего.

Пока шло отпевание – немногие заметили, что в зале Собора рядом с гробом повисла тень. Издали тень напоминала очертание пожилого мага. Старца, склонившего голову и глядящего в лицо Великороссу.

Когда церемония завершилась, паладина похоронили у своего дома в Тераморе, где о нем останется вечная память.

Сказки когда-нибудь да заканчиваются. Но конец этот, для каждого разный.

Покойся с миром, Великоросс Тераморский.

Выдержка из книги «Житие Великоросса Тераморского». Автор: писарь Верховного Паладинария Алон Брогенхайм